Я тебя называю звёздочкой.
Я с твоим засыпаю именем.
Этой ночью опять морозило
значит, будут деревья в инее.
Всё покажется снова сказочным,
и откликнется, как аукалось.
Нет, не сон показался красочным,
не сомненья меня баюкают.
Нам разлуку не мерить милями
ведь я знаю, мы снова встретимся.
Я ввалюсь со словами: - "Милая... "
Как метель мои мысли вертятся.
Облака разлетятся снежные.
Маячком засияют с бережка
все слова, нестерпимо нежные,
что храним под сердцами бережно.
14 июля 2001 года
ВЕЗЕНЬЕ И/ИЛИ ЖЕЛАНИЕ
Улетают, улетают облака.
Поезд мой под ними змейкой вертится.
Я рисую на окошке без лекал
знаки, что помогут с кем-то встретиться.
Набегает, набегает песней грусть.
Расставанье звуком не измерится.
Я когда-нибудь до сути доберусь
пусть сейчас в подобное не верится.
Я найду её в клубке дорог. Найду.
Я прорвусь сквозь ночь и расстояния.
Сочинять смогу я не в бреду,
и промолвить буду в состоянии:
что живёт любовь. Живёт среди планет.
Что настал конец переживаниям...
Говорили мне: "Чудес на свете нет".
Я твердил: "Зависит от желания".
Облака, куда вы мчитесь?.. Облака!
Стойте! Мы за вами в небо синее.
Я мечтаю, что б из сердца шла строка.
Что б от счастья после мы не сгинули.
Унесите, унесите, вы, беду.
Поезд разрывает притяжение...
Я найду тебя! Ты знаешь, что найду.
Дело лишь в желанье и везении.
12-16 марта 2006 года
СЛОВНО ПОНИ...
Я люблю синеву. Разве можно её не любить.
Я смотрюсь в это небо простёртое смело над нами.
Сероглазый поэт - я кормлю вас мечтами и снами.
И, простите меня, я о них не устану твердить.
Я люблю этот звук, что роднит всё живое в ночи,
заставляет вздыхать
и касаться в тревоге друг - друга.
Словно пони из детства, мгновенья шагают по кругу,
и мерещится кто-то знакомый сквозь пламя свечи.
Этот кто-то опять зажигает звезду над водой.
Он разводит мосты,
чтобы выпустить вдаль каравеллы.
И проходят зверюги под веткой волшебной омелы.
Не виденья... Туда и обратно сплошной чередой.
Посмотри поскорей, как красив уходящий олень
и другие созданья, что вряд ли нам смогут присниться.
Им как пони нельзя, невозможно сейчас оступиться,
потому что те звери несут зародившийся день.
Синева заполняет пространство. Опять и опять.
Я пою. Я смеюсь. Я на месте кручусь будто пьяный.
Синева наполняет меня, что луна океаны.
Я, как старый фонарь, весь свечусь и желаю летать.
Горы, море и степь. Вот удел тех, кто хочет искать,
и не так это плохо идти сквозь незримые двери.
Синева будет в душах, покуда мы любим и верим,
словно пони мотив выбивая незримо в висках.
12-14 марта 2006 года
ОДИНОКИЕ СТРОЧКИ
Они сидели молча за столом
на "Полустанке вечных перепутий",
и веяло вокруг волшебным сном,
и предстоял опять далёкий путь им.
И он сказал тогда одной из них:
"Не одиноко ль Вам за облаками?
Быть может, Вам ко мне спуститься с них?
Мы вместе полетим, держась руками..."
"Простите, юноша, меня. Далёк мой путь.
Я не могу уже спускаться ниже.
Внизу не видно звёзд и тает суть.
Тут наверху я к ней гораздо ближе".
И обратился он тогда к другой.
Она сияла, как сама надежда,
и брови изгибалися дугой,
и колыхались трепетно одежды.
"Простите, сэр, боюсь что не смогу.
Я не берусь так высоко взлетать пока что.
Мне на морском вольготней берегу.
Не видно там у вас огней на мачтах".
На том, окончив грустный разговор,
все встали, чтоб лететь. Задули свечи.
Поднялись, кто как мог, оставив двор,
оставив всех, себя и даже вечер.
Они летели, растворясь в ночи,
опять свой стих слагая одинокий.
И стали уж невидимы почти,
когда их осветил рассвет далёкий.
Назад
